Чему Китай может научиться на примере краха СССР

Те из нас, кто жил и работал в качестве дипломатов и иностранных корреспондентов в Москве в последние годы эпохи Михаила Горбачева в конце 1980-х, наверняка всю жизнь испытывают интеллектуальное любопытство в отношении диалектики реформ и перехода к демократии в авторитарных политических системах. Для меня это частично объясняет то любопытство, которое у меня есть, по поводу перспектив того, как Китай собирается добиться в этом успеха.

В самом Китае сравнение чаще всего делается с эпохой Горбачева в советской истории и роспуском бывшего Советского Союза. Я говорю "роспуск" намеренно, так как это было сознательным, односторонним и личным поступком Бориса Ельцина, и этот роспуск не являлся неотвратимым. "Роспуск" устраивал Ельцина, и точка. Он не советовался всерьез с другими, и группа его коллег в быших советских республиках не согласились бы на это.

Таким образом, во-первых, сравнение с советским опытом является ошибочным, говоря эмпирически. "Советского краха" не было как такового, как продолжают воображать в китайских рассуждениях. На последнем съезде партии новое китайское руководство открыто говорило об этом. Дебаты продолжаются, особенно теперь, когда должен состояться решающий 3-й "пленум" КПК в ноябре, в центре повестки дня которого будет находиться реформа.

В августе "Синьхуа" опубликовало комментарий по этой теме некоего Ван Сяоши (предположительно, это псевдоним), который вызвал большой ажиотаж в Китае и за его пределами. Основной идеей комментария было то, что Горбачев являлся "слабым" руководителем и поэтому реформы вышли из-под контроля. Выражалось мнение, что пост-советская смута в России в начае 1990-х должна стать "тревожным предупреждением" для Китая в отношении того, какие ужасные вещи могут произойти, если Китай погрузится в беспорядки или анархию.

Что интересно, в комментарии негативно изображается наследие Ельцина в деле демократизации России впервые в истории, одновременно высоко оцениваются достижения Владимира Путина в направлении страны к "процветанию", не забивая при этом себе голову "демократизацией", хотя и в виде ослабленной державы на мировой арене.

В ответ таблоид Коммунистической партии Китая Global Times опубликовал сегодня интервью со знаменитым советским историком-диссидентом Роем Медведевым, опираясь на "уроки" советского опыта. Он более или менее поддерживает мнение, которое, по-видимому, хорошо воспринимается в Китае, а именно, что Китаю следует быть осторожным, нажимая на педаль политической реформы, и что ему следует ограничиться экономическими реформами.

Да, конечно, концентрируйтесь на экономической реформе на предстоящем "Пленуме", но ради бога оставьте в покое демократизацию, это может подождать - вот что в общих чертах говорит Медведев. И это то, что Китай хочет услышать.

Я удивлен. Медведев мог и должен был обратить внимание на то, что сравнение Советского Союза с Китаем - помимо номинального, что обе страны являлись "социалистическими" на словах - не совсем уместно. Даже если Горбачев захотел бы воспользоваться китайским примером экономических реформ и отложить "гласность" на более позднее время, это бы не сработало. Это правда как она есть.

Суть в том, что экономический рост Китая оказался настолько динамичным в первую очередь потому, что он мог использовать в своих интересах "глобализацию", в то время как Советский Союз жил в совершенно ином мире, презираемый Западом и отвергаемый большей частью Востока. Он подвергался остракизму.

Не забывайте, что Запад бойкотировал Олимпийские игры в Москве в 1980 году. Остатки поправки Джексона-Вэника по-прежнему создают неприятности в российско-американских отношениях. Так что свобода действий, которой пользовался Китай со стороны "международного сообщества" в 1970-е, 80-е и 90-е и в период после холодной войны, оптимально используя открытие своей экономики, являлась роскошью, недоступной для Горбачева.

Во-вторых, застойную советскую систему никак нельзя было раскочегарить иначе как начав бурление в сточной яме, на что и была рассчитана "гласность" Горбачева. Как он однажды печально выразился, советский управляющий - как птица, которая боится летать и взлететь в небо, хотя клетка открыта.

Также Медведев пристрастен, когда утверждает, что разочарование советских граждан в системе началось с Горбачева. На мой взгляд, Горбачев получил в наследство кризис доверия к советской коммунистической партии.

Однозначно, за целых десять лет до горбачевской эпохи, в 1975 году, когда я впервые приехал в Советский Союз для работы в посольстве в Москве в качестве дипломата, меня поразило глубокое разобщение между советской системой и советскими гражданами и то, как граждане окружали себя сюрреалистическим миром, насыщенным цинизмом.

Это было шоком для меня, если честно, потому что это не то, что я ожидал увидеть. (Кстати, я не уверен, что феномен советского цинизма завершился даже с распадом советской системы. Кем были "олигархи"?) Третьей большой разницей является характер китайской экономики, которая чрезвычайно отличается от советской (и российской) экономики, критически зависящей от поступлений от экспорта нефти. Полезно помнить, что Горбачеву, вероятно, не пришлось бы вставать на колени и выпрашивать финансовую помощь у Запада, если бы цена нефти составляла, скажем, 15 долларов за баррель вместо 8 долларов в тот решающий момент.

К тому же у Советского Союза не было обрабатывающей промышленности, выпускающей потоком экспортные продукты для мирового рынка. Вдобавок к этому Советский Союз нес бремя "пролетарского интернационализма" - пшеничная мука для социалистического правительства Наджибуллы в Афганистане и так далее. Китай же, с другой стороны, предпочитал называть себя "развивающейся страной", что освобождает его от необходимости являться прямым кормильцем человечества. Китай также не продвигает социализм за границей. На самом деле он с клинической точностью следит за тем, чтобы использовать свой излишек денег только там, где это нужно, - будь то в Африке или в Шри-Ланке.

Также следует сказать об "общественно-экономической формации". СССР был далеко впереди Китая в плане социального развития, и даже теперь в России намного более высокий уровень жизни, чем у китайского народа в среднедушевом расчете. Смысл в том, что человек должен быть мотивирован.

Хорошо образованные, интеллектуально сознательные советские граждане не согласились бы довольствоваться тем, что считалось экономической реформой. В этом плане у Китая есть преимущество. Но что произойдет, когда социальное развитие в Китае продвинется вперед и начнут расти ожидания и, конечно, если действительно будет высвобожден рынок?

Мне довелось жить и работать в Сеуле в конце 1970-х и начале 1980-х. Когда общество стало получать лучшее образование, стало более состоятельным, более самоуверенным, старая система понятий перестала работать - то есть система, при которой, пока режим демонстрирует достижения на экономическом фронте и пока стратегия экспортоориентированного роста работает, политика является неважной.

Я был свидетелем убийства президента Пак Чун Хи в октябре 1979 года (отца сегодняшнего демократически избранного президента Пак Кын Хе) и кровавого "инцидента в Кванджу" в мае 1980 года. Вспоминая об этом сегодня, понимаешь, что эти события являлись родовыми схватками демократии в Южной Корее. Китай не может вынести большой пользы из изучения краха Советского Союза - за исключением, пожалуй, риска новой Холодной войны. В конечном счете Советский Союз являлся частью западной интеллектуальной традиции, в то время как историческое самосознание и культурные крепления Китая совершенно иные. И поэтому, надо полагать, Запад ставит намного более высокую планку демократии для России сегодня, чем он готов согласиться для Китая. Интервью Медведева как историка разочаровывает. Читайте его здесь.